Архивные данные

Интересные сведения по истории двойных фамилий на фоне социальных отношений не только в России, но и в других странах дает Е. П. Карнович в своей работе "Родовые прозвания и титулы в России и слияние иноземцев с русским". Предки его, выходцы из Чехии, служили в Войске Запорожском. Он писал, что первые родовые прозвания дворян в Западной Европе относились к X веку. На феодальном Западе было много владельческих фамилий - по названиям наследственных или пожалованных земельных наделов, которыми владели родоначальники семейств. В следующих поколениях фамилии могли меняться в связи с приобретением новых поместий. На основании того, что в русской практике это совсем не было принято, Е П. Карнович делает вывод, что в России либо вовсе не было феодализма, либо он был совсем не такой, как в Европе.

Некоторые феодальные понятия проникли от немцев к чехам и полякам, а вместе с ними - и фамилии по названиям земельных владений (городов, местечек, сел, деревень, рек), например, з Мычкова, на Четвертке. Позже польские фамилии по владениям стали оформляться суффиксом -ский, а предлоги из таких сочетаний или устранялись- Мышковский, Четвертинский, или сливались с основой: з Борова - Зборовский. У чехов семейные прозвания, свидетельствующие О владении наследственным поместьем, оформлялись суффиксами -ич, -ович. Например, владелец Митрова в Силезии стал Митрович. Построив новый замок, он стал Митрович-Митровский, Так тесно были в прошлом связаны фамилии и географические реалии.

На Руси, не имевшей такой феодальной "закваски", фамильные прозвания по владениям не употреблялись. Даже удельные князья не титуловали себя по княжениям, так как в силу родового старейшинства перемещались из одного удела в другой и не имели права удерживать за собой уделы и передавать их сыновьям. После отмены удельной системы, когда таких передвижений не стало фамилии, включающие название уделов, утвердились лишь в нескольких княжеских родах. Из потомков Рюрика таковых пять: Мосальские, Елецкие, Звенигородские, Вяземские, Ростовские. Девять княжеских родов получили фамилии по названиям вотчин, но не княжений. Барятинские, Оболенские, Шехонские, Прозоровские, Вадбольские, Шелешпанские Ухтомские, Белосельские, Волконские. Из дворян, происшедших от Рюрика, только Ржевские удержали фамилию по польской вотчине. Из старейших русских дворянских фамилий, внесенных в Бархатную книгу, нет ни одной, образованной от названия вотчины или поместья.

Из инородческо-княжеских родов в России фамильные прозвания по местности имели немногие, да и то не по фактическому владению, а по названиям краев, откуда они пришли в Россию Черкасские, Мещерские, Несвицкие, Сибирские, Тюменские, Пелымские Князья Дондуковы ранее звались Торгоутскими. С утверждением московского единодержавия слияние фамильных названий с названиями поземельной собственности было абсолютно чуждо для русского дворянства, тем более, что из них имели фамилии, и даже двойные, но преимущественно патронимия.

Обращение русского дворян к двойным фамилиям было изначально вызвано неокончательным установлением родовых прозваний, когда каждое семейство выделялось из общего рода, отдельные семейные прозвания ни или прозвищу родоначальнике, сохраняя для связи с однородцами и родовое прозвание. Даже Романовы звались раньше Захарьиными-Юрьевыми. Роды разветвлялись. Так, потомки выехавшего в Новгород в XIII веке Михаилы Прушанина, или Прушанича (т.е. из Пруссии или Прусского конца Великого Новгорода) звались Иван Семенович Мороз и Василий Иванович Туша Морозов (середина XVI века). Потомок первого Борис Морозов имел сыновей Василия Тучко и Ивана Брюхо, откуда Тучко-Морозовы (впоследствии просто Тучковы) и Брюхо-Морозовы. Потомки Туши звались по прозваниям следующих поколений Шестовы и Шестовы-Русалкины. Некоторые потомки Мороза оставались просто Морозовыми, один получил дополнительное прозвание Салтык и стал Салтык-Морозов. Когда фамильные прозвания окончательно установились, двойные фамилии стали исчезать (конец XV - начало XVI века). Иногда делались пояснения: Ляцкой из рода Кошкиных.

Установив единое великое княжество, Москва считала "непристойным" напоминание о прежних старейших великих княжениях (Черниговском, Ярославском, Смоленском, Рязанском) Но сохранились великие князья Ростовские. Тем не менее к каждой ветви рода Ростовских прилагалось особое прозвание по личным прозвищам родоначальников Лоба-новы-Ростовские, Касаткины-Ростовские, Щепины-Ростовские, Это разбивало единство рода Собственно Ростовских князей в Москве не было.

Московские государи не любили двойных фамилий. Царь Алексей Михайлович запретил Ромодановским как старшим в роде князей Стародубских писаться их общим родовым прозванием. Князь Григорий Григорьевич Ромодановский обратился по этому поводу к царю: 'Князишки мы Стародубовские И мои, и отец, и дядя писались Стародубские-Ромодановские... Умилосердись, не вели у меня старой нашей честишки отнимать..."

Из внесенных в Бархатную книгу 70 дворянских родов двойные фамилии удержали Бобрищевы-Пушкины. Мусины-Пушкины, Вельяминовы-Зерновы. Воронцовы-Вельяминовы, Квашнины-Самарины, Сухова-Кобылины. Сохранились также некоторые древние двойные фамилии, не внесенные в Бархатную книгу Долгово-Сабуровы, Кузьмины-Короваевы, Петрово-Соловово, Римские-Корсаковы. Скорняково-Писаревы, Иванчины-Писа-ревы. Представителям древнего рода Нелединских было в 1699 году разрешено добавить фамилию Мелецкие по прежним польским предкам, а Бестужевым в 1701 году - Рюмины, по имени древнего предка Рюма, в отличие от прочих единородцев.

В конце XVII века появляются челобитные о присвоении добавочных фамилий. В 1697 году к царям и великим князьям Петру и Ивану Алексеевичам и великой княжне благоверной царевне Софии Алексеевне обратились Дмитриевы: "Бьют челом холопи Ваши: Васька, Ильюшка и Афонька Дмитриевы"... о добавке к их родовому прозванию фамилии Мамоновы Им разрешили стать Мамоновьми-Дмитриевыми. Затем приказали писаться в обратном порядке, Дмитриевы-Мамоновы, так как не Мамоновы идут от Дмитриевых, а Дмитриевы от Мамоновых. В том же году постельничему боярину Кирьяну Ивановичу Самарину ' разрешили писаться Сомарин-Квашнин. Прошение о двойных прозваниях подали также Левко и Ивашко Мироновы-Вельяминовы о разрешении писаться Зерновыми-Вельяминовыми. С аналогичным прошением обратились Вердеревские, хотевшие стать Вердеревскими-Опроксиными, поскольку их деды и прадеды имели двойные прозвания. Им разрешили. Но никто не знал, следует ли писать вторую часть фамилии Опраксин или Апраксин, в пришлось эту добавочную фамилию отбросить Вообще в те времена не было особых орфографических правил Каждый писал как разумел. В 1675 году вышел даже царский указ, гласивший, что если кто с ошибкой напишет в прошении имя или фамилию, "того в бесчестие не ставить", т.е. не подвергать никаким наказаниям за малограмотность.

Двойные фамильные прозвания в Старой Руси, в отличие от феодального Запада, не составлялись путем добавления женских фамилий к мужским при вступлении в брак. Этим объясняется бесследное исчезновение княжеской фамилии Пожарских; их дочь вышла замуж за князя Черкасского Позже в Западном крае объявились другие Пожарские, не имевшие отношения к старинному княжескому роду. Дворянство в России было не феодальным, а служилым. Само собой разумелось, что женщины отстранялись от службы и от власти Продолжение и связи рода на Руси определялись вотчинным правом Поэтому передача родового прозвания по женской линии казалась неуместной, так как с пресечением мужского колена кончались и вотчинное право, и род. В Уложении царя Михаила Федоровича в отдельных случаях допускалась передача вотчины по женскому колену, но передача фамильного прозвания не допускалась Лишь Петр I дозволил князю Друцкому-Соколинскому принять фамилию его тестя Ромейко-Гурко От Петра до Павла не было ни одного случая передачи фамилии по женскому колену Павел I повелел генералу Ладыженскому, потомку князей Ромодановских по женской линии, принять эту фамилию с княжеским титулом и родовым гербом С этого времени началась передача по женскому колену фамилий родов, пресекавшихся по мужской линии.

В XIX веке для дворян, не имеющих Потомков и сродников мужского пола, устанавливается правило усыновления для прижизненной передачи своим законнорожденным родственникам фамилии и герба. Но это делалось лишь с высочайшего разрешения По этому закону, например, в 1818 году поэт Гавриил Романович Державин передал свое родовое имение своему племяннику Миллеру Одному из Глебовых передана боярская фамилия Стрешневых В род дворян Корсаковых дважды передавалась фамилия калмыцких ханов Дондуковых Фамилия графов Остерман перешла к одному из дворян Толстых, а потом - к одному из князей Голицыных. Другому Голицыну передана фамилия князей Прозоровских, одному из Демидовых - князей Лопухиных К князю Оболенскому перешла фамилия Нелединских-Мелецких, к Глинке - фамилия Мавриных, к Шубину - Поздеевых Фамилия Дашковых без княжеского титула передана графу Воронцову Фамилия и титул графа Сумарокова переданы Эльстону, фамилия и титул князя Воронцова - одному из графов Шуваловых, князей Репниных - одному из князей Волконских Фамилия и графский титул генерала Евдокимова перешли к мужу племянницы его жены Доливо-Добровольскому.

В подражание римлянам у русских в XVIII веке появляются особые добавочные фамилии в качестве почетных наград. Такие фамилии образовывались от названий тех мест, где человек прославился граф Алексей Орлов-Чесменский, Александр Васильевич Суворов-Рымникский, Румянцев-Задунайский, Долгоруков-Крымский, Потемкин-Таврический, Михаил Илларионович Голеншцев-Кутузов князь Смоленский, Дибич-Забалканский, Паскевич-Эриванский, Муравьев-Амурский Подобные прозвания давал своим соратникам и Наполеон Бонапарт Так, маршалу Нею он присвоил почетный титул князя Московского Наполеон III дал маршалу Пелисье почетное прозвание Малакофф за взятие Малахова кургана в Крымской войне. Итальянский князь Торремуза уступил русскому Свечину одну из своих фамилий Гальяни, а император Александр I разрешил ему стать графом Свечиным-Гальяни. Итальянский король Виктор-Эммануил предоставил одному из Демидовых фамилию Сан-Донато с титулом князя. Титулом пользоваться в России ему было разрешено, но русским князем он от этого не стал. Крестьянина Комиссарова, спасшего жизнь государю, возвели в дворянское звание с добавлением фамилии Костромской, поскольку он был родом из Костромской губернии. При учреждении одним из князей Белосельских командорства Мальтийского ордена в России император Павел повелел ему как старшему в роде Белозерских именоваться и второй фамилией: Белоселъский-Белозерский За раскрытие заговора декабристов англичанину Шервуду дали почетное прозвание Верный. Один из директоров Государственного банка, статский советник Данилевский, восхищаясь красотой только что построенного Михайловского замка в Петербурге, ходатайствовал перед Павлом о добавлении к своей фамилии компонента Михайловский и стал Михайловский-Данилевский. Его сын. военный историк, стал зваться Михайловский.

Установив единое великое княжество, Москва считала "непристойным" напоминание о прежних старейших великих княжениях (Черниговском, Ярославском, Смоленском, Рязанском) Но сохранились великие князья Ростовские. Тем не менее к каждой ветви рода Ростовских прилагалось особое прозвание по личным прозвищам родоначальников Лоба-новы-Ростовские, Касаткины-Ростовские, Щепины-Ростовские. Это разбивало единство рода. Собственно Ростовских князей в Москве не было.
     Московские государи не любили двойных фамилий. Царь Алексей Михайлович запретил Ромодановским как старшим в роде князей Стародубских писаться их общим родовым прозванием. Князь Григорий Григорьевич Ромодановский обратился по этому поводу к царю: 'Князишки мы Стародубовские И мои, и отец, и дядя писались Стародубские-Ромодановские... Умилосердись, не вели у меня старой нашей честишки отнимать...